Между Богом и врачом: Российские реанимации откроют для родственников тяжелобольных пациентов

автор, 1 августа 2018 - 20:00

221

Какую роль близкие пациента реанимации играют в его выздоровлении? Почему правительство на законодательном уровне пытается открыть для посещения все реанимации России? И как к этому относятся сами врачи? ИА «Татар-информ» отправилось в крупные казанские больницы за ответами на эти и другие вопросы.

Долгое время родственников тяжелобольных пациентов не пускали к ним в реанимацию. Вопрос постоянно обсуждался родными пациентов и врачами российских больниц, но так и оставался открытым – реанимация была закрыта для посещений.

В 2015 году на глобальной платформе Change.org появилась петиция с требованием изменить эту практику. Общественное обращение в Министерство здравоохранения России и к Правительству РФ стремительно набрало более 360 тысяч подписей.

В итоге в 2017 году Московский НИИ организации здравоохранения и медицинского менеджмента выпустил памятку о правилах посещения реанимации, однако рекомендациями воспользовались лишь несколько больниц.

Тогда Правительство России решило внести изменения в часть 1 статьи 79 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в РФ», согласно которым реанимации смогут посещать родители, иные члены семьи и законные представители пациента.

К депутатской инициативе медики отнеслись двояко. Безусловно, поддержка родственников благополучно влияет на здоровье пациентов, рассказывают врачи, однако случается, что посетители устраивают в палатах скандалы.

По словам медиков, родственники могут сыпать проклятья в адрес врачей и больных, требовать от тяжелобольного составить завещание или давать пациентам запрещенные препараты.

К слову, Госдума РФ уже приняла законопроект в первом чтении. Порядок посещения, по замыслу авторов документа, предстоит определить Министерству здравоохранения.

В Татарстане реанимации открыты давно

В нашей республике ситуация сложилась несколько иначе, чем в большей части России.

В 2009 году медики Детской республиканской клинической больницы разработали свой внутренний протокол, разрешающий ежедневное посещение пациентов в реанимации.

С 2018 года руководство больницы выделило несколько временных зон в течение дня для посещения пациентов.

В городской клинической больнице № 7 в реанимации пускают в строго установленное время – по часу для посещений в первой и второй половинах дня.

В Республиканской клинической больнице, по словам реаниматологов, запретов на посещения никогда не было. Единственное – для родственников и близких врачи также устанавливали определенные часы. Однако с 2018 года все ограничения в больнице отменили, теперь реанимация открыта для родных и близких тяжелобольных пациентов в любое время.

Говорят врачи

Как мы уже заметили, мнения врачей по поводу открытых реанимаций разнятся. К примеру, главный врач РКБ Рафаэль Шавалиев многие годы объясняет политикам, коллегам и родственникам больных, что присутствие родных в реанимации положительно сказывается на здоровье пациентов.

«Уменьшилось количество жалоб, повысился психоэмоциональный статус пациентов. Но самое главное – постепенно рушатся старые стереотипы. Родственники не представляют угрозы для пациентов в реанимациях! Реанимация не стерильная операционная зона. Родственники на порядок повышают реабилитационный и психоэмоциональный потенциал тяжелых пациентов в реанимациях как самой беззащитной категории пациентов вообще в медицине», – подчеркивает главный врач РКБ.

По его словам, дети, которые лежат в реанимациях, не должны оставаться одни. Мамы или папы малышей помогают им выкарабкаться порой из самых страшных болезней.

По словам главного специалиста Минздрава РТ по анестезиологии и реаниматологии Айнагуль Баялиевой, некоторые врачи занимают нейтральную позицию по отношению к присутствию родственников в реанимациях.

«Я знаю точно, что существуют люди, которые относятся к этому вопросу нейтрально. Они говорят: “Да, хорошо, но пусть нам создадут условия, и мы разрешим приходить к родственникам”. Есть медики и руководители, заведующие реанимацией, врачи-реаниматологи, которые категорически против посещений. И в данном случае мы имеем наименьшее количество людей, которые за посещения. Это мешает процессу основной работы врача», – считает Айнагуль Баялиева.

Специалист напоминает, что, несмотря на приход родственников к больному, в реанимациях продолжается лечебно-диагностическая работа: медики делают УЗИ, МРТ, другие сложные процедуры, подключают к различным аппаратам.

«У нас работа кипит, и внедрить присутствие родственников в реанимации круглосуточно невозможно. Поэтому я понимаю тех врачей, которые говорят, что им это не нужно. Но нужно исходить из того, что самое главное все-таки пациент. Он впадает в депрессию, он в тяжелом состоянии, ему и так физически тяжело. В эти периоды депрессии, в эти периоды сложности для человека очень важен близкий, который поддержит. В это время мы ощущаем действительно лечебную роль родственников, мы даже сами просим родственников приходить», – объясняет главный специалист Минздрава РТ по анестезиологии и реаниматологии.

По мнению Айнагуль Баялиевой, пускать или не пускать родственника в реанимацию, каждый врач должен решать вместе с пациентом, если тот находится в сознании.

«Нужно, чтобы пациент говорил: “Я хочу видеть того-то”. Может быть, он что-то хочет сказать, то, что его мучает. Конечно же, это необходимо. У нас был случай, когда пришла женщина и сказала, что хочет выйти замуж за своего гражданского супруга. Гражданский супруг был после операции на головном мозге, был в сознании. Но очень слабый. Конечно же, это ему помогло выживать и бороться и, как мы говорим, озлобиться против болезни. И мы разрешили. А был случай, когда родственники пришли к пациенту и начали ругаться с ним из-за его завещания. Вот как здесь быть?» – вспоминает медик.

Для себя специалист Минздрава Татарстана четко определилась, если в реанимацию пускают родственников, то там должен работать квалифицированный психолог.

«У пациента наступает период великой депрессии в реанимации. И вот тогда родственники, любимые, которые приходят, конечно же, играют лечебную роль. Я за то, чтобы в отделении реанимации был психолог. Врач – хорошо, лечащий врач, дежурный врач, заведующий отделением… А психолог, он уже посмотрит на посетителей и пациентов другим взглядом, психологическим взглядом. Он должен быть мостом между двумя берегами. Один берег – реанимация и критическое состояние, другой берег – переживающие люди, которые хотят помочь. Вторым берегом могут быть и агрессивные посетители, которые видят в реанимации одни минусы и какие-то препятствия. С ними ведь тоже нужна работа психолога. Хорошо было бы, чтобы в связи с этим законопроектом предусмотрели еще и психологов в реанимациях», – подытоживает Айнагуль Баялиева.

К слову, председатель комитета Госдумы по охране здоровья Дмитрий Морозов заявлял, что ко второму чтению инициатива депутатов будет тщательно проработана.

«Должны быть сняты все вопросы. Нам необходимо проработать всё: чем отличается посещение реанимации от пребывания, как обеспечить специальные условия для посещения родственниками тяжелобольных, как регламентировать присутствие родственников во время инвазивных процедур и тем более реанимационных мероприятий», – отметил депутат.

Дорабатывать законопроект ко второму чтению, по словам Морозова, будет рабочая группа под началом участника комитета Николая Герасименко.

Что думают родственники?

На протяжении полугода корреспондент ИА «Татар-информ» в реанимациях разных больниц спрашивал у родственников пациентов о том, как влияет на состояние больного поддержка близкого человека.

Чаще всего родственники отмахивались и говорили что-то вроде: «Откуда мне знать? Я же не врач и не Господь Бог». Но диалоги всегда сводились к одному – реанимация должна быть открытой для близких родственников.

«Это как минимум моральная поддержка для человека в тяжелом состоянии. Нельзя их оставлять одних. Ведь мы можем и медперсоналу помочь, и облегчить нахождение в больнице своего родного человека», – рассказал ИА «Татар-информ» внук одной из пациенток реанимации горбольницы № 7.

«Мама в коме. Уже несколько недель, не реагирует. Но благодаря врачам я рядом. Да, нет никакой реакции на присутствие, она меня не слышит. Кто знает, где они – коматозные пациенты? Но каждый день приходишь, и это дает какое-то спокойствие», – задумчиво рассказала женщина лет пятидесяти. По словам врачей, ее мама вряд ли придет в сознание.

«Я рядом столько, сколько можно. Врач говорит, что сыну заметно лучше. Не знаю, как мать может смириться с тем, что ее не пускают к своему ребенку в реанимацию… Здесь, слава богу, все иначе», – рассказала мама недоношенного малыша в отделении анестезиологии и реанимации для новорожденных № 3 ДРКБ.